Две недели на фронте в Украине

Люк Могельсон

Солдаты на украинском фронте придерживаются принципа, который становится тем более священным, чем дольше они выживают: хочешь жить – копай. В середине марта я прибыл на небольшую армейскую позицию в восточном районе Донбасса, где ударные волны и шрапнель превратили окружающие деревья в расколотые стебли. Артиллерия взорвала столько земли, что невозможно было отличить воронки от естественного рельефа. Восемь пехотинцев восстанавливали пулеметное гнездо, уничтоженное российскими обстрелами на прошлой неделе, в результате чего погиб один из их товарищей. Оторванный от отдельного взрыва кусок куртки висел на ветке высоко над нами. Обтянутая бревнами землянка, где спали солдаты, была футов пяти в глубину и немногим шире. При звуке российского вертолета все втиснулись внутрь. Прямое попадание миномета обожгло древесину. Чтобы укрепить конструкцию, поверх сгоревших уложили новые бревна. Украинские солдаты часто используют сети или другой камуфляж, чтобы избежать наблюдения дронов, но в данном случае уловки были бы бесполезны. Российские войска уже определили эту позицию и, похоже, были полны решимости уничтожить ее. Что касается пехотинцев, то их задача была простой: не уйти и не умереть.

Вертолет выпустил несколько ракет где-то вверху по линии деревьев. Солдаты снова выбрались на свет, нашли лопаты и возобновили работу. У одного из них, по имени Сява, отсутствовал передний зуб, а на поясе он носил большой боевой нож. Остальные начали высмеивать нож как непригодный для современного промышленного конфликта.

«Я подарю его тебе после войны», — сказал Сява.

«После войны» — так оптимистично!»

Ссылка скопирована

Все засмеялись. На первый взгляд, разговоры о будущем или представление о реальности, отличной от зловещего настоящего, отдают наивностью или высокомерием.

Термин «пехота» происходит от слова «младенец» и впервые был применен к пехотинцам низшего ранга в шестнадцатом веке. Пятьсот лет спустя пехотинцы остаются самым доступным из войск. Но в Украине они еще и самые необходимые. Сява и его товарищи входили в состав пехотного батальона 28-й отдельной механизированной бригады, которая воевала без передышки больше года. Первоначально бригада базировалась недалеко от Одессы, исторического портового города на Черном море. В начале вторжения российские войска из Крыма, южного полуострова, который Владимир Путин аннексировал в 2014 году, не смогли добраться до Одессы, но захватили другой прибрежный город — Херсон. 28-я бригада была на передовой кампании по освобождению Херсона. В течение примерно шести месяцев русские отражали атаки украинцев потоком артиллерийских и авиационных ударов, нанеся разрушительные потери, точные масштабы которых Украина держала в секрете. Наконец, в ноябре Россия отошла за реку Днепр. Избитые бойцы 28-й бригады были одними из первых украинских военнослужащих, вошедших в Херсон. Толпа приветствовала их там как героев. Прежде чем они смогли прийти в себя, их отправили на триста миль к северо-востоку, к окраинам Бахмута, осажденного города, который становился ареной самого жестокого насилия войны.

Батальон Сявы численностью около шестисот человек был расквартирован на окраине села южнее Бахмута. Деревню контролировала «Группа Вагнера», российская военизированная организация, печально известная своими зверствами в Африке и на Ближнем Востоке. Для войны на Украине Вагнер завербовал тысячи заключенных из российских тюрем, предложив им помилование в обмен на боевые командировки. Натиск расходных каторжников оказался не по силам украинцам, которые еще отходили от Херсона и еще не пополнили свои ряды и боевую технику. Командир батальона, тридцатидевятилетний подполковник Павел, сказал о бойцах Вагнера: «Они были как зомби. Они использовали пленных как стену мяса. Не имело значения, сколько мы убили. — они продолжали приходить».